1.
Сегодня были на Портовом Развале. Мне кажется, там были вообще все!
Профессор Ладори попросил Аманду сделать что-то вроде листовки-объявления о том, когда будет Портовый Развал. Она старательно вырисовывала каждую букву, сделала ксерокс. Я тоже повесила пару штук в раздевалке и Малой библиотеке.
Обычно же никто не знает, когда это происходит. У них там в порту, видимо, не задумываются о том, как привлечь побольше посетителей. А оказалось, что всему Институту интересно.
Сегодня было очень здорово! Была музыка, жгли костры в бочках. Люди бродили среди этого странного хлама, искали что-нибудь для себя, радовались. Профессор Ладори зачем-то купил старый деревянный штурвал. И вообще вёл себя как ребёнок в кондитерской.
Аманда заявилась вместе с огромной женщиной. Они стояли слегка поодаль, с ними все здоровались. Мне кажется, это было слегка надменно. Вроде как она здесь «своя», а мы все в гостях. Вроде как всё это происходит благодаря ей. Да, она почти каждый день ездит в порт, ей легко узнать, когда будет Развал. Но с другой стороны, если бы профессор не попросил, она бы не стала что-то делать специально.
Аманда – королева порта, блин.
Я нашла для себя пару браслетов, один из красного коралла. Очень нравится!

2.
У нас Новенький!
Он потрясающий! Я очень старалась не выдать себя, но смотрю на него и дыхание захватывает! Он такой уверенный, у него такой голос! Я представляю, как он шепчет мне в ухо что-нибудь милое, и колени подгибаются! Русые волосы, такого холодного оттенка, и зелёные глаза.
Вошел на одной из последних лекций, протянул профессору бумажку. Тот прочёл, назвал имя. А я не слушала, увидела его, и весь мир вокруг начал постепенно таять. Наверно, это глупо.
Смотрела на его затылок, и казалось, что могу так провести вечность! Потом был какой-то вопрос, и он ответил. Так хорошо и интересно говорил! Шутил, все смеялись! Профессор похвалил, но ответ оказался недостаточно полным. Кто знает, что он упустил? Ну конечно, Аманда.
Она как всегда где-то на задних партах, и всем нужно оборачиваться. Поднимается и начинает нести какой-то книжный бред. Заумно поясняет и ссылается. А Новенький хмурит брови, иногда кивает, я вижу его в профиль. Аманда замолкает, профессор довольно урчит что-то в усы и добавляет ей баллы. Хотя мне кажется, у неё уже столько баллов, что прямо сейчас можно выдать диплом с отличием!

3.
Меган, Рут, Дороти и я показывали Новенькому Институт. Я почти ничего не говорила. Может, что-то промямлила пару раз. Мне кажется, он и не заметил, что я вообще присутствую. В основном, Меган болтала, взяла его под руку, всё время смеялась.
Его присутствие, да ещё так близко, действует на меня просто мистически. Мне хочется смотреть на него и глупо улыбаться. Может быть иногда вздыхать. Но я этого не делаю, я вообще стараюсь никак не показать, что он мне нравится. Если девчонки узнают, будут смеяться. Или ещё хуже, попытаются нас свести. Вот хуже этого вообще нет.
Вечером отправила ему заявку в друзья во внутренней институтской Сети. Он не отвечает. Я, наверно, сто раз обновила страницу. Девчонки говорят, он вообще никого не добавил. Они тоже ждут. Думаю, он им тоже понравился. В нём что-то такое есть. Ну, то есть, мы шутим, что он весь такой «принц» и «красавчик», и кто бы как ему где отдался. Но это ненастоящее, это, скорей, просто трёп. А кому и насколько он действительно нравится, конечно, секрет.
Я так яростно обновляла страницу, что Аманда отвлеклась от книги и спросила, что у меня там такое. Я объяснила, она махнула рукой и сказала, что у неё в этой Сети вообще нет друзей, и она не понимает, зачем они нужны. Я удивилась, потому что отправила ей заявку ещё месяца три назад. Посмотрела, оказалось и правда, она мне не ответила! Так и висит две заявки без ответов, от Новенького и от неё. Две заявки – это уже перебор! Стала к ней приставать, чтобы она добавила меня в друзья.
Пришла к Аманде на кровать с ноутбуком, и у неё не осталось отговорок. Она ввела свой длинный-длинный пароль. Оказалось, у неё и правда нет друзей, но висит две заявки. Две. Одна от меня, а вторая… от Новенького! Он никого вообще из всей группы не добавил, только к ней постучался! Я скакала на кровати и умоляла её добавить его. Она хмурилась, но сдалась. У меня появился доступ к закрытой информации на его страничке! Там почти ничего не было нового или особенного, но мне показалось, я теперь немного ближе. Знаю чуть больше, чем все остальные!
Но почему его заинтересовала Аманда? Думаю, что скорей всего, из-за самого высокого балла. Судя по его страничке, раньше самые высокие баллы были всегда у него.
Уже совсем ночь, Аманда давно спит. Она засыпает обычно рано, в девять-десять часов. А встаёт в пять или шесть. Я наоборот, хорошо если засыпаю в три-четыре. У меня с друзьями из прошлого как раз разница во времени такая, что мы можем болтать только ночью. Мне их не хватает. На самом деле, я не очень доверяю Меган, мне не нравится, что девочки цепляются к Аманде. Не хочу, чтобы они начали цепляться ко мне, не умею правильно вести себя в таких ситуациях. Знаю, какой Мег может быть ядовитой. На месте Аманды я бы не справилась.
Я как раз писала в дневник, когда увидела, что пришло сообщение. Новенький написал Аманде «привет!». У меня моментально вспотели ладони, во рту пересохло. Знаю, было бы правильно сразу разлогиниться, но вот же возможность поговорить с ним. Не краснея, не запинаясь на каждом слове. Пальцы сделали всё сами, я не успела опомниться, как написала ему «привет».
Он сразу ответил, что рад, наконец, со мной познакомиться. Но он думает, что я – это Аманда. У меня паника и эйфория одновременно! Это было так здорово! Несколько часов мы болтали, шутили, обменивались ссылками, философствовали, рассказывали истории из жизни. Я, конечно, не могла рассказать всего. Старалась помнить, что сейчас я – Аманда. Это и сковывало, и давало свободу одновременно. Я, наверно, никогда так легко не общалась с парнем. Это было так замечательно! А потом Аманда проснулась. Это означало, что мы болтали четыре часа! Невероятно!
Аманда встала, стала сонно бродить по комнате в полумраке. Она знает, что по ночам я болтаю с друзьями, мы с ней часто так пересекаемся. Она уже проснулась, а я ложусь спать. Одевается, машет мне. Поедет в порт в «Весёлый пеликан» завтракать. Я не сразу понимаю, что нужно попрощаться с Ним. Так не хочется! Но говорю, что пора, и закрываю страницу.
Потом долго лежу, улыбаюсь и смотрю в потолок. Я так счастлива! Знаю, что не должна была отвечать от её имени, но не жалею, что сделала это.

4.
Снова всю ночь болтали с Ним! Сегодня было даже лучше! Я такая счастливая! Но нужно поспать хотя бы два часа, а то девчонки уже спрашивают, что со мной. Наверно, выгляжу слишком усталой или слишком счастливой.

5.
Сегодня был самый ужасный день в моей жизни. Хочу уснуть и больше никогда не просыпаться, но закрываю глаза и вижу этот его взгляд. Если бы можно было как-то всё изменить! Если бы было можно! Я не хочу об этом рассказывать, хочу забыть. Но расскажу именно поэтому, накажу себя хоть как-то.
Всё было хорошо сначала, обычный день. Всё ведь всегда начинается как обычный день. Меган делала доклад. Ей было очень нужно получить высший балл, она немного не добирает до допуска на экзамен. Она очень хорошо отвечала, действительно готовилась и всё такое. Настал момент задавать вопросы, на несколько она ответила, и тут подала голос Аманда.
Аманда обычно безучастна на лекциях, часто кажется, что она вообще спит. Но на самом деле она всё слышит, видит и запоминает. Бывает, что ей вдруг становится интересна какая-то тема и она начинает задавать вопросы. Не потому, что хочет досадить или завалить, а потому, что ей что-то интересно. Её не волнуют чьи-то баллы, она не руководствуется личной неприязнью. Ей просто интересно. Я бы даже сказала, что это такой комплимент от Аманды.
Меган не смогла ответить, или может не захотела. Сказала, что это к теме не относится, а вот профессор так не считал. В общем, оценку снизили, баллов снова не хватило, Мег рассвирепела. Она действительно готовилась, а теперь ей, видимо, предстоял ещё один доклад.
В коридоре есть такое место с тремя ступеньками. Угол П-образного корпуса. Там же дверь на лестницу на первый этаж. В общем, это было похоже на страшный сон. Я даже не могу описать, как всё произошло. Вот идёт Аманда, на голове гнездо из волос, закрепленное заколкой. В руках несколько книг, через плечо эта её новая сумка с Портового Развала. Она, кажется, в шортах и каких-то цветастых колготках. Она странно одевается, но иногда мне это даже нравится.
Идёт нам навстречу, я внутренне напрягаюсь, ведь знаю же, что Меган не в себе. Вроде проходим мимо, но вот эти ступеньки. Я обернулась в момент, когда время, кажется совсем остановилось и звуки исчезли. Аманда вскинула руки, будто начала танец, но запуталась в собственных ногах и с жутким звуком приземлилась коленями на каменный пол. Заколка слетела, волосы рассыпались, закрыв лицо. Сумка, вещи, всё разлетелось. Она сидела не двигаясь, и мне было так страшно за неё.
Новенький видел всё. Похоже, для него эта картина была не менее чудовищной, чем для меня. Он запустил время громкой руганью. Орал, что Меган «больная» и ещё много всего. Для него мы четверо стояли на верху лестницы над маленькой, сжавшейся в комок Амандой. Злые, надменные и все одинаковые.
А потом он посмотрел на меня. Если бы взгляд могу убить, он бы убил меня. Этим взглядом он говорил, что я предательница, что я хуже всех. Как я могла не защитить Аманду? Как я могу стоять сейчас там, с ними? Почему я не помогаю ей? Она ведь уверенна, что я её друг! А я предательница. Лицемерная и жалкая трусиха.
И он прав.
Прозвенел звонок. Аманда стала медленно шевелиться, он помогал собирать вещи. Девочки двинулись к аудитории, а я не могла. Не могла притворятся, что ничего не произошло. Крикнула что-то вроде «я сейчас», а сама рванула в туалет. Закрылась в кабинке и плакала. Старалась бесшумно. Какими смешными и жалкими были мои мысли о том, как я расскажу, что он говорил все эти дни со мной. Как он скажет, что рад этому. Как скажет, что я нравлюсь ему. Этим своим взглядом он ясно дал понять, что для него я и волоса на голове Аманды не стою.
Он прав.
Пришла Рут, постучалась ко мне. Мы должны были презентовать проект, но я не могла пойти. Просунула ей под дверью свой ноутбук. Там все файлы, всё что нужно. Сказала, что мне плохо. Рут поворчала, но взяла и пошла отвечать одна.
Полчаса сидела в туалете. Больше не смогла, нужно было идти искать Аманду. Я не помогла ей сразу, но дойти до комнаты я ей помочь обязана. Её, конечно, уже не было в коридоре. Подумала и пошла в медкабинет.
Аманда сидела на кушетке, на коленях лёд. Переключала каналы на маленьком телевизоре медсестры. Увидела меня и обрадовалась. Помахала приглашающе. Что-то мне давай рассказывать про пирожки и чай, про телепередачи. Я к ней села на край и разрыдалась снова. Рыдала, рыдала и не могла остановиться. Аманда меня по ноге гладила и ничего не говорила. Думаю, она не знала, что в таких случаях говорят.
Пришла медсестра, удивилась, пошутила: «что ты над ней рыдаешь, будто над мёртвой?». А мне совсем уже плохо было. Напоили водой и успокоительным, не заметила, как уснула.
Когда открыла глаза, было уже совсем темно. Аманда и медсестра смотрели сериал, обсуждали и смеялись.
Медсестра дала ещё льда, мазь и обезболивающее Аманде, успокоительное мне. Проводила до выхода из корпуса, всё уже было закрыто. В комнате Аманда бухнулась спать, а я не могла ещё долго. Закрывала глаза и видела его лицо, слышала, будто он называет меня предательницей. В итоге решила записать всё это, весь этот жуткий день.
День, когда моя надежда быть с ним разбилась вместе с коленками Аманды.

6.
Проснулась, или скорей очнулась ото сна, где-то за полдень. Это как раз время большого перерыва и обеда. Собралась и пошла в наше обычное кафе.
Рут вернула мне ноутбук, и что-то такое было в её лице и лицах остальных, что должно бы было меня насторожить. Но не хотелось вглядываться.
Спрашивали, что со мной. Врала, что отравилась.
Со следующей лекции меня вызвали к директору. Это всё тоже было как в тумане, и казалось продолжением кошмарного сна.
Забрали ноутбук, говорили, что меня исключат, что это неприемлемо и что мне нужно обратиться к психологу. Что родителей немедленно известят и что это вообще хулиганство. А я всё никак не могла понять, что происходит.
Директриса продолжала про неуважение, и что таким как я не место здесь, когда в дверь постучали. Пришла медсестра и сказала, что весь вчерашний день и вечер я провела у неё в кабинете. Что ноутбука при мне не было, и я вообще спала. Соответственно, я ни в чём не виновата. Тогда у меня спросили, где был ноутбук, и я ответила, что у Рут. Это было единственное, что я успела сказать за всё время. Меня отпустили.
Коридоры были пусты, потому что шли лекции. Я не стала возвращаться, пошла в комнату. Снова хотелось плакать, но непонятно отчего. В чём я не виновата, и что вообще произошло? Ноутбук не отдали.
В комнате Аманда встретила меня фразой «ура, тебя выпустили!».
Потом стала рассказывать.
Представляешь, прихожу в кафе (она обычно обедает в профессорском кафе), а там на меня все как-то странно смотрят. Сажусь к Маркусу (она зовёт по имени профессора Ладори), а он с ноутбуком и такой суровый. Поворачивает ко мне экран, а там у него сообщение типа «хочу пососать твой член». Думаю, ого, кто-то с ума сошел. Смотрю, от кого сообщение, а оно от меня! Я на него уставилась такая, говорю: «это не я». А он такой: «блин, а я уже и член достал!». Маркус сказал слово «член»! Я наверно так и застыла от шока, а он видимо, смутился и давай оправдываться: «да знаю, что не ты!». Тут меня вообще прорвало, потому что он начал краснеть. Я так давно не смеялась! Потом к нам за столик подсел Джек (тоже какой-то профессор, но я его не знаю) и сказал, что сразу понял, что на том фото не мои гениталии. В общем, оказалось, что за вчерашний день, сегодняшнюю ночь и утро куче профессоров пришла куча непотребных сообщений от моего имени. И последней каплей было сообщение директрисе. Начали разбираться, позвали местного гения, который хорошо разбирается в компьютерах, он отследил твой ноутбук.
Маркус ещё ругался, что у меня, наверно, пароль плохой, но потом извинялся, когда узнал, что в нём 25 символов. Заставил сменить, теперь там 50.
Потом я им объяснила, что это не могла быть ты, потому что ты была со мной, и что мы были у медсестры. В итоге пара звонков, и мы тебя спасли! Дурацкая вышла история вообще. Не понимаю, зачем это всё было делать?
Я тоже не знаю. Наверно, хотели Аманде отомстить, и чтобы её исключили. Способ выбрали какой-то совсем глупый, но я всё равно виновата. На моём ноутбуке Аманда была залогинена в Сети. Они полезли и сразу увидели. Переписки с Новеньким там не было, я её удаляла, чтобы Аманда вдруг не увидела. А вот писать от её имени всем подряд было легко. Видимо, их понесло. Что им будет? Не знаю, но и всё равно, в общем.
Легла на кровать лицом к стене. Иногда засыпала, иногда просыпалась. Вечером Аманда принесла мой ноутбук, горячий чай и бутерброд. Сказала, что мне, наверно, надо поесть. Я не стала.
Лежала ещё несколько часов, Аманда уснула. Начал болеть от голода живот, я всё же выпила остывший чай и съела бутерброд. Включила ноутбук, удалила фото и лишнюю информацию со своей страницы. Удалила из друзей Меган, Рут и Дороти. Хотелось вообще удалить всё. Но из сети Института нельзя, здесь тебе присылают изменения в расписание, темы рефератов, билеты и прочее. Зато если переходишь учиться в другое место через несколько месяцев удаляют автоматически.
Просидела до утра. На учёбу не пошла.

7.
Наступили выходные. Сижу за компьютером, занимаюсь какой-то ерундой. Читаю всякую чушь, смотрю видео, ни с кем не общаюсь. Аманда приносит еду на двоих.
Смотрит что я ем, а что нет. То, что не ем больше не приносит, то что ем несёт опять. Смешная. Наверно, хочет как-то помочь, но не знает, как. С вопросами не пристаёт. Сегодня утром ушла куда-то. Всё ещё хромает. Неудивительно, прошло мало времени с падения, а её колени просто ужас, они фиолетовые.

8.
Думала, что хуже уже просто не может быть. Внезапно оказалось, что может.
Вечером Аманда пришла. Ходила-ходила по тёмной комнате, а потом такая: «Новенький уезжает завтра. У его семьи изменились планы, и он тут больше не будет учиться. Завтра в шесть утра приедет машина».
Я не пошевелилась даже. Она вглядывалась в моё лицо, освещённое монитором. Постояла немного и пошла на свою кровать.
Я долго не двигалась. Не плакала. Ну сколько уже можно? Продолжила сидеть в интернете. Но чем ближе было шесть утра, тем мне было неспокойней. Аманда спала, в пять я вышла во двор.
Было тихо и лёгкая дымка. Понимаю, почему ей нравится это время суток. Было прохладно, я куталась в шарф. Просто сидела и ждала, не было никакого плана. И даже себе не могла объяснить зачем тут сижу. Никаких признаний, никаких надежд, всё уже рухнуло, развалилось, всё уничтожено, и я сама бы не ответила себе не то что взаимностью, а просто дружелюбием.
А потом он вышел во двор. С чемоданом, в сером пальто и шарфе, без шапки. У него русые волосы с холодным отливом, и я старалась запомнить его как можно лучше, запомнить каждый шаг и жест. То, как он смотрит на большие часы на башне, то, как вдруг останавливается и оборачивается к окнам нашего корпуса. Поднимает руку и машет кому-то в окне, мне не видно кому.
Он уходит, я не могу удержаться, встаю со своей скамеечки под деревом, иду следом. Он скрылся в большой арке, я почти бегу, хочу ещё его увидеть. И вижу, он садится в тёмно-синюю блестящую машину. Когда выбегаю на дорогу, машина уже далеко.
Стою и вглядываюсь вдаль, не знаю, как долго. Из оцепенения выводит лёгкое «дзынь»: Аманда подкатывает велосипед. Спрашивает: «прокатимся?», а я не знаю, что ответить, киваю. У неё на багажнике плед, чтобы было мягко. И велосипед она взяла не тот, что обычно, а другой, чуть больше.
Сажусь на багажник.
- А как же твои фиолетовые колени?
- Да всё нормально.
Отталкивается ногой, дорога идёт под горку, мы легко и быстро разгоняемся. Держусь за сиденье, не понимаю, как она, такая худая и хрупкая, справляется с управлением. А потом слёзы вдруг наворачиваются. Какие-то непонятные и огромные. Я держусь, чтобы не упасть, и не вытираю, они текут по щекам слегка под углом, потому что скорость и ветер.